— Это вам подходит? — спросил шериф.
Качнув головой, я нажал кнопку интеркома.
— Подождите печатать, Аннабел, — сказал я.
— Что вас не устраивает? Все еще хотите нас бросить?
— Нет, шериф, я очень хочу закончить это дело, но я думаю, что будет больше шансов на успех, если вы оставите все как есть. Официально я не у дел, но ведь может случиться, что я захочу кое-что разнюхать просто из любопытства, не так ли? Я думаю, что таким образом смогу действовать более эффективно.
Лейверс пожал плечами:
— Как хотите. Что вы намерены предпринять прежде всего?
— Для начала отправлюсь на светский вечер. Может быть, это наведет меня на мысль…
— Светский вечер! — заворчал он. — Мне кажется, что это не слишком подходящий источник служебного вдохновения! — Он посмотрел на меня и снова пожал плечами. — Но… Как видно, ваше поведение непредсказуемо. И я сам этого хотел.
Лицо Аннабел вытянулось, когда я проходил мимо ее стола к двери. Бывают же в жизни приятные моменты!
Глава 6
В тот же вечер, в пять часов, я вернулся в Вэйл-Хейтс. Я нашел более скромный отель — «Стерлинг» — в шести кварталах от «Пирата» и заказал там комнату. Пообедал, пропустил в баре два-три стаканчика и, взглянув на часы, обнаружил, что уже восемь.
После того как два самых важных типа на земном шаре — Уилер и Уилер — серьезно обсудили положение и слегка поспорили, я принял решение: ни пушки, ни значка — ничего с собой не брать. Все это осталось в отеле, так же как и записная книжка Френки, которую я получил днем, перед самым отъездом из Пайн-Сити.
Я сел в «остин» и поехал вдоль берега моря к выезду из города. Оттуда дорога пошла вверх. Двести пятьдесят метров над уровнем моря. Вид открывался изумительный для тех, кто мог его оценить. Мне было не до наслаждения прелестями пейзажа — я искал владения Кауфмана.
Через четверть часа я их нашел. Как и говорила Френки, такое нельзя было не заметить. На краю скалистого обрыва, под которым разбивались волны Тихого океана, расположился огромный двухэтажный дом. К нему вела извилистая аллея.
Ажурные ворота из кованого железа были распахнуты. Я медленно въехал в аллею, и через двести или триста метров, завернув, увидел полдюжины машин на стоянке. Припарковал свою позади других и вышел.
Я подошел к главному входу, поднялся по мраморным ступенькам и тотчас услышал звуки музыки. Дверь была открыта, и весь фасад иллюминирован. По-видимому, Кауфман любил жить на широкую ногу.
Переступив порог, я остановился и огляделся вокруг. Холл был пуст. Я повесил свою шляпу на бронзового льва, стоящего у входа, и проследовал дальше.
Двустворчатая дверь вела в бальный зал. Там болтали и выпивали человек двадцать гостей. Я направился к огромному бару, занимавшему одну треть комнаты. Никто никого не обслуживал, но выстроившиеся в ряд бутылки сами напрашивались, чтобы их выпили. Я от души палил себе спиртного и крепко ухватился за стакан. Потом повернулся, чтобы посмотреть на присутствующих, но мое внимание отвлекли самым приятным образом.
— Похоже на зоопарк, не так ли? — сказал голос рядом.
Она была высокая и стройная. Густые светлые волосы золотистыми волнами падали на плечи. Тело цветущее, роскошное, пленительные округлости грудей угадывались под корсажем с удлиненным декольте. Тонкая талия давала возможность оценить пышные бедра и длинные ноги. Сверкающие голубые глаза ввергли меня в шоковое состояние, стоило заглянуть в них.
Я сказала: — Похоже на зоопарк, не так ли? — повторила она.
— Извините меня… Я был слишком занят — смотрел на вас.
— Удовлетворены?
— Я увидел все, что могут увидеть глаза, — ответил я со светской любезностью. — Что касается того, удовлетворен ли я… Слово «восхищен» больше подходит.
— Вы явно не друг Эли, — сказала она. — Его друзья никогда не употребляют слов длиннее, чем в два слога.
— Я знаком с ним, — сказал я осторожно, — но не очень близко.
Она пристально оглядела меня.
— Я собиралась уйти пораньше, но могу изменить решение.
— А вы — приятельница Кауфмана?
Она энергично потрясла головой:
— Нет, нет, я подруга его жены, Марлен. Если бы я знала, что она еще не вернулась, я бы не пришла.
— А-а!
— Меня зовут Джо Декстер.
— А меня Эл Уилер.
— Надо будет познакомиться поближе, — сказала она убежденно.
— Я подумал об этом, как только вас увидел, — галантно ответил я, — но платье мешает.
— Похоже, вам легче управляться с дубинкой, чем с рапирой.
— Девушки, говорящие столь прямо, всегда озадачивают: никогда не знаешь, шутят они или говорят всерьез. Чтобы проверить безошибочно, стоит иногда воспользоваться и дубинкой.
— Я вижу, вы хорошо разбираетесь в таких вещах, — сказала она задумчиво.
К нам подошел мужчина, высокий, крепкий, но подвижный. Черные волосы углом падали на лоб, челюсть тяжело выпирала вперед. А глаза, казалось, смотрели одновременно во все стороны.
— Добрый вечер, Эли! — сказала Джо Декстер. — Я не знала, что Марлен отсутствует.
— Да, ее нет уже несколько дней, — безразлично ответил он. — Марлен поехала в Лос-Анджелес прошвырнуться по магазинам или еще куда-то.
Он смотрел на меня с любопытством, пока говорил.
— Вы знакомы с Элом Уилером? — спросила Джо.
— Да, конечно! — ответил он неуверенно и протянул мне руку. — Как дела, Эл?
— Идут. А как с казино, что-нибудь получается?
— Сейчас у меня маленькие затруднения с муниципальным советом. Но я думаю, что все будет в порядке. — Он отступил на шаг. — Забавляйтесь, детки!
И ушел.
Джо Декстер, неодобрительно сморщив нос, смотрела ему вслед.
— Не понимаю, как Марлен могла выйти за него замуж!
— Может быть, причина в деньгах?
— Не будьте таким циником.
— Тогда биологическое влечение?
— Зоологическое, вы хотите сказать? Я бы выпила стаканчик, Эл Уилер…
— Конечно! Что?
— Скотч.
— С чем?
— Ни с чем.
Я налил виски и протянул ей.
— Вы живете поблизости?
— Мой дом ниже по склону, в трех километрах отсюда. Но это только на месяц. Я недавно отделалась от мужа в Рино и решила основательно проветриться на морском воздухе.
— Мужа?
— Третьего, — уточнила она развязно. — Я очень люблю мужчин… но, становясь мужьями, они быстро делаются скучными.
— Я должен это запомнить.
— Для того дня, когда вы решитесь жениться?
— Нет, для того дня, когда какая-нибудь дама сделает мне предложение…
— Дама! — Она опять сморщила нос. — Право, мистер Уилер, что за вульгарное слово!
— Если бы речь шла о вас, то я бы употребил прилагательное «головокружительная».
Она снисходительно улыбнулась:
— Льстец… Вы кого-нибудь знаете здесь, мистер Уилер?
— Никого.
— Так я и подумала! И Эли вы тоже не знаете, спорю!
— Почему вы так решили?
— Потому что вы друг друга не узнали. Эли подумал, что вы меня сопровождаете, и решил, что, наверное, уже с вами встречался, хотя бы у меня дома. И, конечно, ошибся! Вы совершенно загадочный человек, мистер Уилер!
Я занялся наполнением стаканов. Джо Декстер оказалась просто неожиданным подарком в авантюре, на которую я пустился. Джо оправдала мое присутствие у Кауфмана, но она становилась чересчур любопытной.
Со стаканом в руке я повернулся к ней.
— Почему вы пренебрегали своими мужьями?
— Не переводите разговор, — настойчиво сказала она. — Я хочу знать, что вы здесь делаете?
— Дают вечер, — стал я выкручиваться, — и я не мог противиться влечению к хорошей еде, алкоголю и красивым женщинам. — Я наклонился к ней. — Я не могу сопротивляться головокружительным дамам, особенно столь прекрасным.
Она задумчиво посмотрела на меня.
— У меня впечатление, что вы — продукт новой школы: полуобразованный жулик, старающийся не лезть на глаза. А Эли — настоящий гангстер… Вы, случайно, не конкурент ему?
Я открыл рот, но не успел сформулировать мысль.
— Нет, — сказала она, решительно покачав головой. — Если бы вы были его конкурентом, он бы вас знал… Ага! — Она торжествующе щелкнула пальцами. — Вы — посланник конкурентов. Вы из Нью-Йорка, из Чикаго или еще откуда-нибудь с Востока. Вы стрелок, киллер! И вы собираетесь укокошить Эли!
Я сделал огорченное лицо.
— Ваш жаргон больше подходит для Аль Капоне! — сказал я. — Те люди, к которым вы пытаетесь меня приписать, не «укокошивают» себе подобных. Они слишком воспитанны, у них хорошие манеры. Конкурентов просто убирают.
— Вот видите! — сказала она. — Вы в курсе!
— Ну конечно, это мое любимое времяпрепровождение, — сказал я. — Разумеется, после женщин!
В ее руках появился бумажник, и она демонстративно открыла его.